Среди журналистов, с которыми Вадим Красносельский общался после голосования, был россиянин Семен Пегов. Это известный своей активностью и решительностью военный корреспондент, писатель, колумнист RT, руководитель медиапроекта WarGonzo. Глава приднестровского государства пригласил Семена Пегова продолжить дискуссию на площадке Администрации Президента ПМР. Беседовали в рабочем кабинете руководителя страны. Гость рассказал, что его интерес к Приднестровью основан на вовлеченности республики в Русский мир и давлению на нее со стороны недружественно настроенных сил. Семен Пегов поделился и тем, с какими трудностями столкнулся, добираясь в Приднестровье. Понимая, что простой и цивилизованный вариант прилета в кишиневский аэропорт в существующих обстоятельствах нереализуем (что подтвердили на практике примеры депортированных российских общественников и политологов), журналист нашел «окольные», как он выразился, пути.
Семен Пегов, отметив, что специализируется в большей степени на освещении событий, происходящих в горячих точках, спрашивал, как относятся приднестровцы, и в частности Вадим Красносельский, к нагорно-карабахским событиям годичной давности. «Это трагедия. Погибли люди. Потеряны территории. Конечно же, я следил за развитием событий, оценивал их, думал, почему именно так происходит. Произошло то, что произошло. Важно, что благодаря миротворцам России, которые вошли на эту территорию, удалось остановить войну, на которой погибли тысячи людей. Трагедия, одним словом», – ответил Вадим Красносельский.
Говорили о различных непризнанных международным сообществом самоопределившихся территориях и государствах, а также о влиянии извне на их судьбу. Вадим Красносельский отметил: «У каждой непризнанной территории, у каждого непризнанного государства – у Карабаха, у Южной Осетии, у Абхазии, у Косово, у иных территорий – своя история. И у нас – тоже своя. Чем отличается Приднестровье от иных непризнанных территорий? Все дело в том, что Молдова от Приднестровья отказалась юридически. Я напомню, что Молдова в стремлении к своей независимости приняла две важные декларации. Первая декларация от 23 июня 1990 года – о суверенитете Молдовы. Тогда было движение всех советских республик, парламенты и Верховные Советы заявляли о суверенитетах. Так же поступила и Молдова. Но Молдова при этом пошла дальше. Она вышла не только из состава Советского Союза, она вышла из состава МССР, заявив, что создание Молдавского ССР незаконно, пакт Молотова-Риббентропа – ничтожен и что нужно ликвидировать правовые последствия данного документа. Напоминаю, что МССР была создана именно благодаря пакту Молотова-Риббентропа. И если молдавский парламент признал его ничтожным, они отказались от нас де-юре и де-факто. Это же было подтверждено и в Декларации независимости – окончательном документе от 27 августа 1991 года, где они также подтвердили незаконность создания МССР, признали пакт Молотова-Риббентропа ничтожным, взяли на себя обязательства по ликвидации правовых последствий пакта Молотова-Риббентропа и даже вспомнили про нас – единственной строкой. Они заявили о том, что народ Заднестровья (так они называли нас) не спросили, когда создавали МССР, и это неправильно. То есть, что произошло на самом деле? Если, например, другие союзные республики просто выходили из состава Советского Союза, то Молдова, территория бывшей Бессарабии, вышла из состава не только Советского Союза, но и Молдавской ССР. А мы остались частью МССР. В том-то и нюанс. Осознав свою ошибку, они пытались исправить ее кровью в 1992 году, нашей кровью. Но не получилось. Они проиграли эту войну. Многие западные политики оценивают принятые Парламентом РМ документы и понимают, что здесь все не так просто, как кажется, что в этом контексте мы здесь отличаемся от всех территорий конфликтов. Я не ощущаю здесь коллективного влияния Запада, который желал бы эскалации конфликта на Днестре. Такого нет. Может быть, отдельные лица, отдельные политики, отдельные реваншисты, которые проживают в Молдове, – да, но коллективного нагнетания ситуации с точки зрения развязывания войны нет. Это тоже важно, это правда. Эскалация может быть иная – экономическая, но именно военной я не чувствую. Хотя, как говорится, хочешь мира, готовься к войне. Вы упомянули учения, которые проводит Молдова. Я не против, пусть проводит. И мы будем проводить».
Еще один вопрос от российского журналиста – о высказываниях относительно вывода с территории Приднестровья российских миротворцев и переформатирования миссии в некую «гражданскую». Вадим Красносельский: «Знаете, как я расцениваю такие высказывания? Как незнание ситуации. Если бы те или иные политические деятели, которые это предлагают, почитали документы, то, наверное, они бы свою позицию поменяли. Четко прописано, что миротворцы России могут быть выведены после полного всеобъемлющего, политического решения конфликта между Приднестровьем и Молдовой. Понимаете? Когда наступит окончательный мир, и он будет зафиксирован. А этого пока нет. Поэтому юридически миротворцы России будут находиться здесь до этого момента. Если бы эти господа знали содержание данных документов, они бы не делали таких опрометчивых заявлений. Иначе это просто провокация. Мы четко знаем и понимаем суть миротворчества здесь, на Днестре. Миротворцы охраняют мир. Не было бы миротворцев, было бы все по-другому».
В ходе беседы речь зашла об отношениях не только с Молдовой, Россией, но и с Украиной. Вадим Красносельский напомнил, что в Приднестровье проживают люди различных национальностей. Самые многочисленные этнические группы – русские, украинцы и молдаване. У 100 тысяч приднестровцев есть украинское гражданство, больше 200 тысяч – обладатели российского паспорта, не меньше и тех, кто получил, помимо приднестровского, молдавское гражданство. И все мы – единый приднестровский народ, подчеркнул Президент ПМР.
